Негативное отношение в Армении к перспективам армяно-азербайджанского сосуществования не вызывают удивления. Но если соперничество не утихнет, то мир получит не новую региональную взаимосвязанность, а новый региональный раскол, пишет Лоуренс Броерс, программный директор Conciliation Resources по изучению Кавказа в статье, опубликованной на сайте международного дискуссионного клуба «Валдай».

В статье 9 Заявления о прекращении огня от 10 ноября 2020 года, завершающего карабахскую войну 2020 года, говорится, что «все экономические и транспортные связи в регионе» должны быть разблокированы. Поскольку Минская группа ОБСЕ и армяно-азербайджанский мирный процесс при её посредничестве были низвергнуты войной, этот пункт декларации с тех пор стал единственной темой для дискуссий о послевоенной стабилизации и перспективах мира.

Большая часть дискуссии сосредоточена на единственном маршруте, прямо упомянутом в Заявлении о прекращении огня, то есть на обязательстве Армении обеспечить безопасный транзит – под контролем Федеральной службы безопасности России – через Сюникскую область на юге страны из основной части Азербайджана в его эксклав в Нахичевани. Тот факт, что речь в документе идёт только об этом маршруте, который иногда называют «Зангезурским коридором» в честь используемого и армянами, и азербайджанцами названия исторической области, отражает баланс сил после войны. Президент Ильхам Алиев объявил включение в соглашение о прекращении огня коридора через южную часть Армении (идею которого президенты Гейдар Алиев и Роберт Кочарян обсуждали в 1999–2001 годах как ответный шаг на очень значительные уступки со стороны Азербайджана) историческим достижением Азербайджана.

Преодоление регионального раскола?

Однако проблема последствий полного открытия всех экономических и транспортных коммуникаций для Южного Кавказа гораздо шире. За три десятилетия постсоветской независимости Южный Кавказ стал ярким примером того, что политолог Анна Оганян называет «раздробленными регионами». Это слабые, часто постколониальные региональные системы, которые могут быть интегрированы на некоторых направлениях, но не в состоянии создать общую инфраструктуру управления на политическом уровне, которая нормализовала бы региональное взаимодействие и обеспечила стабильное сообщество, представляющее общие интересы. Статья 9, требующая открытия всех экономических и транспортных связей, открывает возможность преодоления регионального раскола и даёт Южному Кавказу шанс превратиться в нечто большее, чем остаточная имперская картография, раздираемая линиями фронта и блокадами.

В то время как Азербайджан обеспечит долгожданную прямую связь с Нахичеванью, а также с Турцией, для Армении стимулы связаны с прекращением многолетней блокады. Блокада сделала Армению зависимой от узкой и удалённой границы с Ираном и уязвимой в связи геополитическими кризисами границы с Грузией. Открытие нахичеванского маршрута позволит Армении обеспечить железнодорожное сообщение с Россией по маршруту, идущему из Еревана через Нахичевань, через южный Азербайджан в Баку и на север в Российскую Федерацию вдоль побережья Каспийского моря, а не через подверженную погодным катаклизмам дорогу через КПП «Верхний Ларс» в Грузии. Такой маршрут также позволит обеспечить железнодорожное сообщение с Ираном через Джульфу в Нахичевани, а не по горной дороге через Мегри. Армения также может стать транзитной зоной для торговли между Ираном и черноморским регионом.

Фото: REUTERS

Этот план отображён на карте из статьи о первой послевоенной встрече Ильхама Алиева и Никола Пашиняна в Москве 11 января. Тогда лидеры договорились с президентом Владимиром Путиным о создании рабочей группы во главе с вице-премьерами России, Армении и Азербайджана. Этой группе было поручено разработать предложения по инфраструктурным проектам, обеспечивающим реализацию статьи 9. В позитивном ключе это можно представить как выигрышный вариант и для России, и для Армении, и для Азербайджана с сопутствующими выгодами для Турции и Ирана. Только Грузия, которая обеспечивает сейчас единственным транзитный маршрут с востока на запад, от Каспийского до Чёрного моря, окажется в проигрыше, хотя в долгосрочной перспективе она тоже выиграет от стабилизации и экономического процветания в регионе. Эти планы вновь открытого Южного Кавказа лежат в основе чёткого «формата 3 + 3», охватывающего новое распределение обязанностей между тремя национальными государствами региона и тремя соседними региональными державами.

Умиротворяющее воздействие торговой и экономической взаимозависимости является одной из ключевых идей в области международных отношений и мироустройства, уходящих корнями в утилитарную философию и идеи «экономического пацифизма» в трудах Иеремии Бентама и других. Проще говоря, создаются новые взаимовыгодные зависимости, и может появиться сообщество заинтересованных сторон, которым выгоден мир и невыгодно насилие. В докладе, опубликованном Berlin Economics всего за два года до Второй карабахской войны, утверждается, что в условиях полной нормализации Армения и Азербайджан получат существенные мирные дивиденды за счёт сокращения военных расходов, взаимодополняемости в управлении энергетическими и водными ресурсами, увеличения инвестиций и роста торговли.

Препятствия к интеграции

Однако на практике остаётся много проблем.

Первая проблема – это география. Если рассматривать транспортное соединение Армении и России как важную цель для Армении, то создание обходного маршрута через южный Азербайджан и вдоль Каспийского моря – не самый короткий путь. Для Армении восстановление гораздо более короткой железной дороги между Ереваном, Иджеваном, Казахом и затем Россией является гораздо более предпочтительным, поскольку обеспечивает прямой маршрут, а также более длинную траекторию через территорию Армении.

Вторая проблема – это деньги. Вышеупомянутые маршруты требуют существенных инвестиций после многих лет простоя. Стоимость восстановления, как сообщается, не так высока по сравнению с другими инфраструктурными проектами на постсоветском Южном Кавказе, но вопрос о том, кто будет платить, является политически важным. В то время как Азербайджан может покрыть расходы на прокладку путей по своей территории, Армения сталкивается с ситуацией «уловки-22». Финансирование Сюникского маршрута, который внутри страны рассматривается как капитуляция, отдельно от открытия других маршрутов было бы политически очень сложной задачей для любого правительства страны. Но если Россия покроет расходы, это также приведёт к внутренним проблемам, поскольку усугубит и без того значительную потерю суверенитета и обеспечит контроль Москвы над территорией предлагаемого коридора. Остаются внешние доноры, такие как Всемирный банк или Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР). Однако внешние инвесторы в армяно-азербайджанскую инфраструктуру будут беспокоиться за безопасность своих капиталов при отсутствии всеобъемлющего урегулирования.

Фото: Вагинак Казарян/Медиамакс

Третья проблема – риск. В Заявлении о прекращении огня прямо оговаривается, что транзит Азербайджана через Сюник будет контролироваться Федеральной службой безопасности России. Эти гарантии не распространяются на будущий армянский транзит через Азербайджан, что вызывает вопросы о последовательности реализации проектов и опасения относительно гарантий для открываемых позже маршрутов. Там, где таких гарантий не будет, могут возникнуть проволочки и отсрочки. Такая динамика по иронии судьбы напоминает проблему с последовательностью воплощения в жизнь Мадридских принципов – мирных предложений, на которых основывались армяно-азербайджанские мирные переговоры с 2007 года по 2020 год. Любая сторона, которая посчитает, что её интересы не учитываются в краткосрочной перспективе и не гарантированы в долгосрочной перспективе, будет тянуть время.

Следует подчеркнуть тот факт, что в настоящее время региональные связи обсуждаются в отрыве от более широкого политического урегулирования. Речь идёт о своего рода транзакционной стабилизации Южного Кавказа отдельно от политической трансформации в региональных отношениях. Многие азербайджанские комментаторы подчёркивали необходимость ориентированной на будущее повестки, которая обходила бы острые политические вопросы, а в некоторых совместных армяно-азербайджанских комментариях подчёркивается, что экономические стимулы являются путём к миру. Однако в условиях продолжающейся вражды отсутствуют ожидания предсказуемости и безопасности, которые могли бы укрепить новые экономические связи, а также привлечь необходимые инвестиции.

Сопротивление и соперничество

Негативное отношение в Армении к перспективам армяно-азербайджанского сосуществования не вызывают удивления. Но при этом более половины (53 процента) армянских респондентов в ходе мартовского опроса 2021 года также высказали «полностью отрицательное» отношение к открытию транспортных маршрутов между Арменией и Азербайджаном. А 59 процентов посчитали, что открытие транзитного коридора через Сюник создаст угрозу национальной безопасности. Эти, возможно, неожиданные для страны, которая в течение тридцати лет существовала в условиях блокады, показатели связаны с затяжными старыми, а также с послевоенными новыми кризисами.

Продолжающееся удержание армянских пленных на фоне сообщений о жестоком обращении с ними и о смертях среди них, азербайджанские потери на минных полях на деоккупированных в 2020 году территориях, территориальные посягательства Азербайджана на неопределённой армяно-азербайджанской границе в той же Сюникской области, которая была обозначена как место для нового транзитного коридора, и его угрозы при необходимости устроить коридор в Нахичевань силой свидетельствуют, что в армяно-азербайджанских отношениях по-прежнему преобладает тактика давления. Планы по региональному соединению с Нахичеванью, следовательно, встроены в дихотомическое стратегическое видение транспортных связей и открытых границ, а на тактическом уровне воспроизводится та же динамика конфликта, которая в первую очередь привела к закрытию границ. Из-за напряжённости вдоль армяно-азербайджанской границы 1 июня приостановила свою деятельность рабочая группа по инфраструктурным проектам, созданная почти шестью месяцами ранее.

Фото: Вагинак Казарян/Медиамакс

Неослабевающая значимость динамики конфликта имеет значение не только в краткосрочной, но и в долгосрочной перспективе для азербайджанских общин, перемещённых в 1990-х годах. Сотни тысяч внутренне перемещённых азербайджанцев теперь смогут вернуться после того, как деоккупированные районы под юрисдикцией Азербайджана будут очищены от мин и неразорвавшихся боеприпасов. Многие из них будут жить в непосредственной близости от границ с Арменией, а также с армянским населением в Нагорном Карабахе. Если армяно-азербайджанское соперничество не утихнет, эти общины вернутся на сильно обособленный, географически удалённый и экономически проблемный фронтир, где будет царить устойчивая взаимная враждебность и подозрительное отношение к армянским общинам, с которыми будущее процветание неразрывно связано. Это не региональная взаимосвязанность, а новый региональный раскол.