Это было в 1995-м, когда в Грузии состоялись первые президентские выборы. Из Москвы, из бюро родного агентства ЭФЭ, в Тбилиси прилетел Мигель Бас, курировавший Кавказ. Он приехал не один, а с женой. Дело не только в том, что Мигель хотел познакомить супругу с Грузией. За несколько лет до этого, когда война в Абхазии подходила к своему печальному завершению, на подлете к Сухуми были сбиты несколько самолетов с военными из Тбилиси.

Распространилась информация, что в одном из них в группе журналистов был Мигель. Слава Богу, новость не подтвердилась, но можно представить, что пережила его семья. Вот супруга и решила не отпускать снова одного Мигеля в рокотавшую Грузию.

К 1995-му Грузия только-только стала оживать. Тбилиси восстанавливался после гражданской войны, искалеченная войнами в Южной Осетии и Абхазии страна начинала идти на поправку. Но все еще почти не было света, который подавался на несколько часов в сутки по неизвестному никому графику. Не было газа, а первые - зеленые - керосинки завозили из соседней Армении, которая сама едва оправилась от энергетического кризиса. Мы разводили костры во дворах и даже на лестничных клетках, чтобы согреть воду и приготовить что-нибудь поесть. Мы старались не выходить вечерами на улицы, где бродили всякие мхедрионовцы и иная вооруженная утварь, традиционно сопутствующая кипящему на военно-политическом огне котлу темных эмоций в роковые годы истории.

Шеварднадзе обещал погасить этот огонь, но больше трогали предвыборные лозунги о "круглосуточном свете". Это казалось несбыточным, плохой комедией, но мы так устали от трагедий, что хотелось верить.

Мигель с женой остановились в "Метехи Шератоне", единственной на тот момент приличной гостинице Тбилиси. Там были свет (!) и горячая вода из крана (!), а не из кастрюли. Мы много работали, а когда коллега видел, что мои глаза как-то особенно начинали заглядываться в сторону ванной комнаты, он вежливо спрашивал, не хочу ли я освежиться. Я вроде бы нехотя говорил, что можно и старался идти в сторону душевой неспешно, а не нестись на всех парах. Но уже там внутри, в банном раю, я давал волю счастью мылить меня изо всех сил.

Шеварднадзе выиграл выборы, его главный соперник Патиашвили отстал, мы были первыми, кто написали, что проигравший сразу после голосования неожиданно исчез из Тбилиси. Из "Шератона" можно было дозвониться до любого политика или его избирательного штаба. Звонил я, говорил по-грузински, а Мигель понимал только как я представлялся: Миша Вигнанский. "Надо же, - хохмил Мигель, - Мишу Вигнанского, оказывается, все знают. Прямо не имя, а пароль!".

На тот момент, мы были моложе на целых 22 года! Наверное, это только и помогало в тяжелейших бытовых условиях - без света, газа, горячей воды, транспорта и так далее. Как-то не заморачивались. Драйв был. Поэтому когда вечером накануне утреннего вылета Мигеля с женой обратно в Москву самый известный тбилисский испанец Мануэль Фаундес, великий кулинар и просто милейший человек, пригласил нас в гости "немножко посидеть", мы просто обрадовались возможности пообщаться и - немаловажно -  вкусно поесть. Как мы будем добираться после посиделок в спальном районе через весь город к "Шератону", да еще так, чтобы потом успеть собраться к вылету? Решили об этом подумать "потом".

Итак, за столом у Мануэля были Мигель с женой, я с женой и жена самого радушного хозяина. Это был незабываемый вечер с тортильями и паэльями, а также грузинскими изысками, песнопениями на испанском и грузинском и, естественно, обильными возлияниями. Это была маленькая Испания в Грузии, счастливое сочетание, позволявшее отвлечься от быта. Это была заранее обреченная на победу коррида хороших людей против злющего быка неистовой тбилисской действительности.

Все бы ничего, всем было хорошо... Но есть у меня одна (одна из многих) нехороших черт. Я не пью. Совсем. И пока Мануэль и Мигель объяснялись в любви друг другу и грузинскому вину, а наши красавицы жены мило ворковали о своем, я лихорадочно думал: как же мы будем добираться обратно. Уж и полночь минула, и было вообще два или три или даже 4 часа ночи. Я понимал, что километров этак 25 нам придется, скорее всего, брести пешком. Машину остановить в то время в ночном Тбилиси? Да ладно вам, скорее можно было представить космический корабли инопланетян. Напомню еще раз: ко всем прочим радостям по городу шастали вооруженные ханыги всех мастей. 

Наконец, раскланявшись (на обнимашки в прихожей и клятвы видеться чаще, несмотря ни на что, ушло еще минут 40), мы вышли на далекую от шератоновского островного рая совершенно темную и зловеще пустую улицу. "Ну что, Миша Вигнанский, как оказалось, не такая ты уж и местная знаменитость. Никто нам карету не подал", - начал подтрунивать Мигель. И тут же, не успел он это сказать, совершенно непонятно откуда (Бог послал?) появился задрипанный "Жигуль". Это был шанс, который нельзя было упускать. Я с мизерной надеждой поднял руку: "Ну останови, останови же и не будь при этом бандитом". Водитель затормозил. Даже не договариваясь, мы буквально запрыгнули в салон - я вперед, рядом с водителем (добрейший, будь ты благословен, человечище - вертелось у меня в голове), а Мигель с дамами разместились сзади. "Шератон, генацвале", - назвал я заветный адрес.

Мы тронулись, и тут Мигель сказал: "Эх, Миша Вигнанский, Миша Вигнанский, вот не сразу к тебе машина все же подъехала".

И тут началось главное.

Водитель резко притормозил, зажег свет в салоне и внимательно посмотрел на меня. А через секунду мы стали обниматься.

В ночном, полном опасностей миллионом городе мы остановили единственную машину. Это уже было фантастикой. Фантастика номер два - за ее рулем сидел мой школьный друг, с которым мы не виделись много лет, судьба разбросала всех одноклассников из 10-б 52-й тбилисской школы по городам и весям.

"Миша Вигнанский! - воскликнул однокашник. - Какое хорошо, что я тебя встретил! Рассказывай, как ты, где ты, что ты, как там все наши!"  

На заднем сиденье повисла долгая, театральная пауза. Спинным мозгом я чувствовал замешательство Мигеля. Он был поражен. Сердце же мое переполняла гордость: моя жена, коллеги и друзья могут мной гордиться. Это я! Я! Миша Вигнанский! Смог! Остановить! Машину! Ночью! И меня! Меня! Узнали!

Мы тронулись снова, перебирая по пути с одноклассником школьные годы и вспоминая друзей. В какой-то момент Мигель решил подключиться к разговору. Вежливо спросил водителя, чем тот занимается.

Ответ был отражением того времени, тех девяностых.

"В Москве я живу. Приехал повидать вот родных. А что в Москве делаю? Да так, ничего особенного. Бандит я. Нужно будет с кем-то разобраться, обращайся. Я для Миши Вигнанского все сделаю".

Больше Мигель ни о чем не спрашивал. И, насколько я знаю, в Москве к услугам моего однокашника не обращался... 

Мы счастливо добрались до "Шератона", потом одноклассник отвез домой меня с супругой. Мы попрощались - он тоже спешил домой. В темном подъезде, пока мы с женой поднимались на наш четвертый этаж, ступеньки нам освещала моя минута славы.

Михаил Вигнанский - журналист. Живет и работает в Тбилиси.

Высказанные в колонке мысли принадлежат автору и могут не совпадать с точкой зрения Медиамакс.