В преддверии 100-летней годовщины Геноцида армян Медиамакс продолжает цикл интервью с интеллектуалами из Армении и диаспоры. Мы намерены собрать разные мнения о том, может ли 100-летие Геноцида стать «новым началом» для армянского народа.

Наш собеседник – руководитель отделения армянских общин Фонда «Галуст Гюлбенкян» Размик Паносян. Размик Паносян – канадец армянского происхождения, получил степень доктора политологии в Лондонской школе экономики и политических исследований. Он автор книги “The Armenians: From Kings and Priests to Merchants and Commissars”, опубликованной в 2006 году издательством Колумбийского университета.

В октябре 2014 года по инициативе отделения армянских общин Фонда «Галуст Гюлбенкян» в Лиссабоне собрались армянские интеллектуалы из разных стран и обсудили - что ожидает армян в 2015 году.

- Каким будет 25 апреля 2015 года? Может ли этот день ознаменовать новый старт, с помощью которого Армения и Диаспора попробуют по-новому взглянуть на свое будущее?

- 25 апреля будет одновременно и продолжением и новым началом. Продолжением в том смысле, что после 100-летней годовщины Геноцида нас будут ожидать те же вопросы и вызовы. С другой стороны, все будет по-другому, потому что если мы зададимся вопросом «что же теперь?», то четкого ответа нет ни в Армении, в Диаспоре.

Символическое значение 25 апреля в том, чтобы думать о 2115-ом.

Конечно, будут разные мнения и подходы. Думаю, руководство и народ должны вместе обсудить, каким будет следующий шаг. В каком направлении мы должны двигаться как страна и как народ? Естественно, мнения разных структур, партий Диаспоры и Армении будут отличаться, однако следует хотя бы достичь согласия по основным вопросам, которые давно ждут решения, и найти основные точки соприкосновения. Ответы на вопросы могут быть разными, однако хотя бы попробуем определить, какие вопросы волнуют нашу нацию.

- Однако в Армении и в Диаспоре интеллектуальной дискуссии по этим вопросам не ведется. Все заняты решением краткосрочных проблем, и нет обсуждений относительно видения будущего.

- Думаю, искать единую концепцию неверно. Мы, как народ, можем иметь несколько концепций. Мы - разносторонний народ. Однако мы действительно должны смотреть далеко вперед, думать о будущем. Цель нашей инициативы именно в том, чтобы помочь в разработке этих концепций.

Понятно, что в течение ближайших трех месяцев мы постоянно будем слышать о 100-летии Геноцида. Однако после этого мы должны подумать - в каком направлении мы хотим двигаться? Некоторые организации диаспоры рассматривают варианты. Надеюсь, правительство Армении также думает об этом и обсуждает программы.

- Считаете ли возможным создание неформальной площадки для постоянных обсуждений между Диаспорой и Арменией?

- Думаю, что диаспоральные организации должны вступить в этот процесс в децентрализованном порядке, представить свою концепцию на ближайшие 20-30 лет, а потом начать обсуждение. Однако это должны быть не обсуждения ради обсуждений.

- Есть мнение, что одним из факторов, консолидирующих «традиционную» или «классическую» диаспору, является именно Геноцид, и что после 100-летия его  важность пойдет на спад.

- Геноцид является центральным элементом идентичности классической диаспоры, однако не только как историческая данность, но и в контексте турецкой политики отрицания Геноцида. Отрицание также играет важную роль в мобилизации и консолидации диаспоры.

Ослабнет ли это с годами? Если в роду больше нет связи с людьми, пережившими Геноцид, нет воспоминаний, опасность ослабления существует. Люди моего поколения были последними, кто слышал о Геноциде от бабушки или дедушки. Следующее поколение не имеет этой непосредственной связи. Для них Геноцид – это идея, не связанная с конкретной личностью.

- Не должна ли была независимая Армения стать новой объединяющей силой для новых поколений армян диаспоры?

- Это может быть одним, но не единственным компонентом концепции для диаспоры.

Для классической диаспоры родина – это их потерянные земли, села и города их дедов.

Армения как независимое государство играет важную роль в вопросе формирования идентичности, однако не будем забывать, что культурные корни классической диаспоры  - язык и быт, находятся в Западной Армении.

Армянская идентичность всегда была разделена на восточную и западную. Естественно, важна роль Армении как культурного, национального центра, однако настолько же важную роль играет идентичность диаспоры, та идея, что они являются преемниками западных армян. 

Также интересно, как в течение следующих десятилетий будет развиваться связь с историческими землями. Посмотрим, станет ли Турция демократическим государством в течение последующих 20 лет. Если станет, и армянский язык будет иметь там свое место, то армянская культура может вновь обрести свое место в Стамбуле или в разных частях исторической Армении.

Думаю, для концепции будущего это двуединство должно иметь ключевое значение.

- Будет ли ваша инициатива, нацеленная на 2115 г., иметь продолжение? Намерены ли вы разработать какой-то документ по итогам обсуждений в Лиссабоне?

- Надеюсь, до конца января 2015 года доклад будет готов,  и мы начнем его распространять. На 2015 и 2016 год у нас запланировано два проекта, связанных с информационными технологиями и армянской культурой. У нас есть хорошие специалисты в области информационных технологий, однако мы не можем сопоставить ИТ и культуру, объединить их. К примеру, очень мало армяноязычных электронных книг и сетевых ресурсов, особенно на западноармянском.

Участники встречи в Лиссабоне

Второй проект касается реформы образования в школах диаспоры. Мы делаем упор на укреплении и продвижении западноармянского языка.

- Почему сегодня Армения не является безусловно привлекательной для диаспоры? В чем главная причина? Внутренняя ситуация, монополии, отсутствие независимых судов? Или же в диаспоре также есть определенные проблемы, которые мешают укреплению связей с Арменией?

- Конечно, есть некоторое недоверие. Однако есть другая, более глубинная проблема. В Советской и постсоветской Армении было стремление контролировать диаспору. 

Диаспора часто воспринималась как продолжение Армении, которую следует контролировать, которой нужно управлять. Это вызывало протест в диаспоре.

Во-вторых, наша национальная идентичность всегда имела два важнейших центра, которые сильно зависели от восточноармянской и западноармянской культур и соответственно, мировоззрений.

Первым центром являлся Тифлис, распространяясь до Санкт-Петербурга и Москвы. После формирования СССР этим центром стал Ереван.

Вторым центром был Полис, который носил в себе европейские, западные качества. Наша идентичность была сформирована в этих двух центрах.    

Геноцид практически разрушил западный центр. Однако нельзя сказать, что теперь у нас должен быть только один центр. Очень важно понимать это. Мы должны сохранить оба центра, укреплять и развивать их. Оба центра должны вести диалог, не навязывая что-либо друг другу. Когда западный центр перестанет существовать, это будет означать, что геноцид добился своей цели.

Наше будущее - не в провозглашении Еревана своим единственным центром, и не в игнорировании ценности Еревана и Армении.

Армения – родина, она важна, однако диаспора – это наша реальность, сформированная после Геноцида. Перед нами стоит задача сохранить этот баланс и найти верный путь между этими двумя центрами.

С Размиком Паносяном беседовал Ара Тадевосян