Продолжаем публикацию книги Лианы Саакян «Рапсодия в розовом цвете», посвященной Еревану 60-х годов. Предыдущие главы читайте здесь.

Уже с начала 60-х наш город окончательно превратился  в полноценную столицу, центр культуры и современной молодежи. Как ни странно, ни у кого из нас не было комплексов по поводу провинциальности Еревана, напротив, это была настоящая столица  со своим уникальным лицом.

Как один из признаков современного города, в Ереване появились новые кафе. Знаковым считалось кафе «Арагил» («Аист») на Проспекте. Внутренний интерьер тоже соответствовал духу времени:  на высоких барных стульях сидела «золотая»  молодежь и потягивала коктейль из трубочек.

Затем, уже в середине  60-х, большой популярностью стали пользоваться кафе «Аракс» на  Туманяна, «Эстония» («Аквариум», как  окрестили его ереванцы ), куда днем приходили студенты отведать сосисок с томатным соком, знаменитые «Поплавок» и «Сквознячок» и всеми любимый демократичный «Пончиканоц», где мы, образно говоря, дневали и ночевали. Вкус пончиков с заварным кремом за 5 копеек  до сих пор остался в нашей памяти.

У парней, как водится, имелись свои любимые забегаловки, куда вход девушкам был строго заказан. Одним из самых знаковых считалась пивная, которую окрестили по имени  буфетчика Темура -«Темурноц» (Темурная). За 1 рубль можно было поесть порцию сосисок с жареной картошкой и выпить кружку  пива.

Образ самого Темура за прилавком сам по себе был очень живописным. И, когда, годы спустя где-то в 80-х, на Московской улице появился памятник нашему выдающемуся архитектору Таманяну, наклонившемуся над столом, на котором якобы лежал  генеральный план реконструкции Еревана, то все горожане нашли в нем сходство с Темуром.  Была ли это просто случайность, или  скульптор таким образом  решил  увековечить знаменитого Темура, неизвестно. Только в народе этот памятник так и остался памятником Темуру.

Таким образом, у всех нас были свои любимые забегаловки и кафе, где за чашкой кофе  велись долгие беседы, споры, обсуждались свежие новости, где просто приятно сиделось в кругу друзей.

Фото: из архива Л.Саакян.

Ереван все больше и больше становился европейским  городом. На улицах стали появляться парочки в обнимку, в скверах на скамейках можно было заметить целующихся влюбленных.

Одним из культовых мест, где назначались свидания, являлся  пятачок перед Цахикнери ханут (Цветочный магазин) на углу Московской и Баграмяна.

Надо сказать,  что и лица горожан как-то преобразились. На смену смуглым мальчишкам пришли очень симпатичные парни, модно одетые и причесанные. Как ни странно, но красивых и видных парней в ту пору  было даже больше, чем девушек.


Фото: из архива Л.Саакян.

Стройных, ярких и красивых было не так уж много, и они пользовались большим успехом. Около их домов маячили  фигуры влюбленных парней, которые часами не покидали свой пост.

Особым успехом пользовались девочки из Пушкинской и Чеховской школ и девушки из Брюсовского института. В ту наивную и чистую пору парни свои симпатии зачастую выражали молча, вкладывая все чувства в томные или страстные взгляды, молча сопровождая девушек до дома, не решаясь с ними заговорить. Все это носило какой-то ритуальный характер. Правила ухаживания хотя были неписанными, но четко соблюдались. Иногда из-за девушек вспыхивали драки между ухажерами, что, несомненно, прибавляло популярности данной девушке.

Кстати, в этот же период парни стали  знакомиться с девушками на улице, причем это делалось ненавязчиво, даже деликатно. Отморозков, по крайней мере в центре города,  почти не было. Кроме того, существовала жесткая субординация: простые ребята в большинстве не позволяли себе подходить к интеллигентным девушкам. А если и делались попытки, то, стоило ответить отказом, как они сразу же ретировались. В крайнем случае, они могли задеть девчонок, не выходя за рамки приличия. Тогда было принято окликать девушку на американский манер: «покрик» (бэйби).

Зато зимой эти отвергнутые парни отыгрывались по полной программе, атакуя нас снежками - своеобразный жестокий акт протеста. Вся накопленная «классовая» ненависть вкладывалась в эти камнеподобные снежки.

У меня начинался панический страх, стоило выпасть снегу. Это было настоящее избиение, однако по большому счету протест их этим и ограничивался.

Ереван,  как, впрочем, и любая столица, был многослойным, но эта многослойность не былаантагонистичной, по крайней мере, в ту пору, что тоже являлось особенностью нашего города.

9

Мода середины 50-х и всех 60-х годов тоже отражала то прекрасное время.

Одежду по большей части  шили у портного. Портные в ту пору очень ценились, так как в большинстве своем они  были прекрасными мастерами.

В конце 50-х в моду вошли юбки солнце клеш, под которые надевались нижние юбки. Из аксессуаров популярностью пользовались кушачки и широкие пояса. Мы с девчонками кружились, демонстрируя возможности наших юбок, и очень этим гордились.

Автор на прогулке с дядей, художником Борисом Отаровым.
Фото: из архива Л.Саакян.

В ту пору было очень мало модных журналов, и фасоны брались из увиденных фильмов. Наши портнихи изощрялись, показывая чудеса изобретательности. И, благодаря им, мы,  молодые девушки, по крайней мере, на первый взгляд выглядели почти так же, как и  наши сверстницы там, на Западе.

Если в 50-х девушки подражали Людмиле Гурченко, то в середине 60-х, после фильмов «Шербурские зонтики» и «Девушки из Рошфора», стали подражать Катрин Денев.

Ассортимент наших магазинов, в особенности готового платья, зеркально отражал  всю серость, отсутствие воображения истинной советской действительности, девизом которой было: «всех под одну гребенку!». Готовую одежду отечественного производства никто из нас не покупал.

Автор с подругой Мариэттой.
Фото: из архива Л.Саакян.

Иногда появлялась импортная одежда - большей частью в Москве и Ленинграде, за которой выстраивалась нескончаемая очередь. Или же приличную и модную вещь доставали «из-под полы» или у спекулянтов за большие деньги.

И что самое удивительное,  мы, городская молодежь, были в большинстве своем  стильно одеты и обуты - каждый, как мог, изощрялся.

Наконец, на общем сером фоне появилась яркая одежда как на девушках, так и на парнях.  В ту пору стали очень модными  мужские рубашки с яркими крупными узорами. Городские парни щеголяли в них, как, впрочем, и девушки в мини-юбках, вошедших в моду с середины 60-х.

Мы все тогда бросились укорачивать свои юбки, воюя со взрослыми за каждый сантиметр. Но скоро и старшее поколение примирилось и адаптировалось и уже не так бурно реагировало на шокирующий вид своих дочерей, смело выставлявших напоказ свои соблазнительные ножки. На улице или в транспорте не обходилось без ворчания старушек, которые строго призывали нас к благоразумию. А от мальчишек, кроме жадных взглядов, можно было слышать вслед: «Малоч бдерит!»(«малоч»-искаженный сленговый  вариант слова «молодец», то есть, молодец твоим ляжкам). Пожалуй, этим и ограничивался их комментарий.

Прически тоже соответствовали тому времени.

Если в 50-е женщины чаще всего делали шестимесячные завивки, то уже в начале 60-х тожепод воздействием кинофильмов появились новые прически: распущенные ниже плеч ровные волосы с челкой, как у Марины Влади  в фильме «Колдунья», конские хвосты, как у Бриджит Бардо из «Бабетта идет на войну»  или под мальчишку на манер Одри Хепберн из «Римских каникул».

А потом  где-то в 64-65-х криком моды стали укладки и начесы. В Ереване появились знаменитые на весь город парикмахеры.

Напротив знаменитого кафе «Козырек» открылся первый в Ереване салон красоты «Косметика». Здесь, кроме парикмахерской и маникюрной, появились еще   косметический и педикюрный кабинеты. Женщины среднего возраста стали ходить на процедуры по омолаживанию и осветлению кожи лица. С тех именно лет вошла в употребление отбеливающая маска на основе пергидроля и нашатыря, в дальнейшем не без иронии названная «армянской».

В парикмахерской салона работал известный на весь город приезжий армянин Воскан, очередь к которому выстраивалась с раннего утра - знаю точно, сама стояла.

Также среди дам было престижно попасть к косметологу Асе Христофоровне, чья потрясающая мраморная кожа говорила сама за себя лучше любой рекламы.

Автор с «начесом».
Фото: из архива Л.Саакян.

Словом, женщины начали более тщательно  следить за своей внешностью: волосы  уложены в прическу, лица ухожены. И в декоративной  косметике тоже появились новшества. Кроме традиционных пудры и помады,  вошли в употребление румяна, тени для век и карандаши для подводки глаз. Глаза в ту пору подводились очень контрастно со стрелочками. А подручных материалов для макияжа в магазинах почти не было, и мы обнаружили (голь на выдумку хитра), что для подводки глаз вполне годятся чертежные карандаши, а вместо пинцета для выщипыивания бровей  можно обойтись рейсфедером.

Волосы начесывались с таким остервенением, что порой объем головы увеличивался в два-три раза, и некоторые девушки выглядели гротескно, а иногда нелепо.

Как-то моя сестра Лара пришла домой после парикмахерской. Открыв дверь, моя мать в ужасе воскликнула: «Неужели ты шла по улице с такой головой?!».

В нашей школе завуч  перед занятиями у дверей проводила hair контроль. Она вонзала свою пятерню в волосы старшеклассниц, и, если у кого-то обнаруживала начес, отправляла прямиком в туалет причесаться. Но мы все же умудрялись проскочить мимо нее.

В общей массе население города как-то омолодилось, люди стали носить яркую одежду, не было той сплошной серости и хмурости. Горожане, как никогда, вполне соответствовали своему розовому, солнечному городу…

Конечно же, и модников стало больше, чем в 50-е, когда в городе на них показывали пальцем.

Всплывают в памяти две сестры, которые жили в районе Московской улицы. Они для тех времен одевались стильно и со вкусом. На них оглядывались, им старались подражать. Первые искусственные шубы шокирующих цветов появились именно у них. Выделялись и некоторые парни в очень узких брюках, в узких галстуках и с набриолиненными  волосами.

Но уже в 60-е моде покорились многие. В те же годы появились первые женские сапожки, Девушки ходили в мини-юбках, на высоких каблуках,  и красивых среди них стало намного больше.

Продолжение следует.