Продолжаем публикацию книги Лианы Саакян «Рапсодия в розовом цвете», посвященной Еревану 60-х годов.  Первую часть читайте здесь.

4

1958-59-ые годы ознаменовались двумя знаковыми событиями, тоже оказавшими свое влияние на нашу молодежь. Это, во-первых, 1-й международный конкурс имени П.И. Чайковского и 3-й международный кинофестиваль в Москве.

Одним из неоспоримых достоинств советского периода была, пожалуй, пропаганда классической  музыки. По радио в течение дня передавалась классика, кстати, шли прямые трансляции с концертных залов и с самого конкурса. И даже в простых семьях,  где радио практически не выключали круглые сутки, лассическая музыка не была ничем чужеродным, наряду с народной.  С 1-м концертом Чайковского для фортепиано были знакомы все поголовно. И то, что на конкурсе 1-е место  присудили пианисту из США Вану Клайберну или, как его окрестили советские слушатели, Вену Клиберну, тоже было знаковым. Кстати сказать,  он приезжал с гастролями  и к нам в Ереван. Его необыкновенное обаяние, его лучезарная улыбка покорили всех жителей Советского Союза и развеяли представление простых людей о злостных империалистах. Америка начинала маячить и манить особенно с начала 60-х.


Лиана Саакян.

А кинофестиваль в Москве тоже распахнул горизонты посредством  качественных зарубежных фильмов, появившихся на наших экранах. Всю скудную информацию о самом  фестивале люди черпали из журнала «Советский экран», со страниц которого глядели на нас необыкновенные породистые красавицы, как Джина Лоллобриджида, Элизабет Тейлор, уже популярные у нас Жерар Филипп и Ив Монтан с Симоной Синьоре. С Монтаном-певцом советский слушатель был знаком, а с ним и с музыкальным жанром «шансон».

В это же время на экраны вышел американский фильм «Война и мир» с Одри Хепберн  и Мелом Феррером в главных ролях. Для меня лично они навсегда остались непревзойденными Наташей Ростовой и Андреем Болконским. Абсолютно
не стандартная внешность Одри, ее неподражаемая прелесть не оставили равнодушными сердца как женской,  так и мужской половины. Западный кинематограф все прочнее внедрялся и проникал в наше сознание.

До этого с начала 50-х больше пропагандировалось индийское кино. И индийские страсти ментально были близки армянскому темпераменту. Все насвистывали и напевали мелодии из «Бродяги» и «Господина 420», а Радж Капур и Рита стали кумирами всего советского народа. А тут им на смену пришли новые идолы: Жан Маре и Жан Габен, Сильвана Пампанини и Марина Влади…Из-под полы продавались фотографии звезд зарубежного кино, и девчонки с азартом принялись собирать коллекцию из этих фото, жадно всматриваясь в каждую из них, обращая внимание абсолютно на все, начиная с прически и кончая одеждой звезд. Мода в то время диктовалась с киноэкранов.
Популярностью пользовались не только западные фильмы, но стали появляться и советские кинокартины, снятые по всем канонам тогдашнего кинематографа. Так явился событием фильм молодого Рязанова «Карнавальная ночь» с юной Людмилой Гурченко. Все мелочи и детали ее туалетов брались на вооружение нашими женщинами и девушками.


Фото: из архива Л.Саакян.

Именно в ту пору синтетические волокна начинали приобретать бешеную популярность: чулки из капрона, платья и палантины из нейлона… Сейчас нам кажется абсурдным, как можно было предпочесть отрезам из хлопка – ситцу, штапелю, сатину, которые стоили сущие копейки, -  синтетику, которая в ту пору стоила дорого и к тому же вызывала аллергию. На смену прекрасным платьям наших мам из крепдешина, креп-жоржета, муара и панбархата пришли воздушные пышные платья из нейлона. Еще, помнится, были в моде белые пуховые беретки с шарфиками-галстуками.

5

К тому времени уже все школы были смешанными, мальчики и девочки стали учиться вместе, и этот факт тоже способствовал более здоровым и лишенным предрассудков отношениям. Исторически сложилось так, что по большей части люди интеллигентные отдавали своих детей в русские школы, так как понимали,  что хорошее знание русского языка  открывает двери в будущее для тех, кто, скажем, решил учиться в России. Кроме того , вся современная информация во всех сферах появлялась в первую очередь на русском языке, и для полноценного образования русский был просто необходим.

Мне очень трудно сейчас судить, правильно ли это, будучи армянином, мыслить по-русски…

В пользу русского образования говорит то, что русскоговорящие армяне обладали более широким кругозором и восприимчивостью.

Не секрет, что народ наш при всех его достоинствах и талантах, тем не менее достаточно негибкий, что тоже является национальной чертой - каждый  себя считает лидером и не позволяет никому себя поучать.  В этом плане гордыня у народа зашкаливает и тем самым препятствует духовному и интеллектуальному росту и умению перенимать. И чем индивид примитивнее, тем  больше в нем сказывается эта его косность. В силу этого между русскоязычным и армяноязычным населением существовало тайное и явное противостояние. Не составляло труда, и это тоже феномен тех времен, сразу определить,  у кого какое образование просто по внешности. Странно, но это оставляло печать на лицах. Эта молчаливая война между двумя лагерями редко выливалась в открытое противостояние – существовала некая  неписаная субординация.

Примечательно, что и среди простых людей были семьи, которые отдавали своих детей, не знающих ни одного слова по-русски, в русские школы. И дети эти, спустя какое-то время тоже  менялись и обретали  широту взглядов и устремлений.

Дело  в том, что преподавание русского языка в армянских школах находилось на очень низком уровне, и лишь одна знаменитая на весь Ереван школа имени Крупской в этом вопросе  выделялась среди остальных армянских. Вот туда отдавали своих детей особо патриотичные, националистически заостренные интеллигенты, бросая вызов и укоряя в отсутствии патриотизма большую часть интеллигенции. К слову сказать, большинство учащихся  этой школы довольно хорошо и свободно владело русским языком.

Город условно был разделен между этими противоборствующими силами: в центре жила  большей частью  трудовая интеллигенция,  а остальные районы были смешанными, где больше преобладало армяноязычное население. И неудивительно, что те, кто получил русское образование, быстрее интегрировались в современную жизнь. Во всех семьях выписывались тогда очень популярные журналы «Юность», «Вокруг света», «Советский экран», а самое главное - «Иностранная литература». В этом журнале печатались только произведения современных западных авторов. Сейчас кажется фантастическим, как при такой изолированности, такой цензуре и идеологии по капельке просачивалась информация из свободного мира, которая стремительно преобразовывала молодежь, воздействуя и на ее мировоззрение, и на внутреннюю свободу, и на стремление быть, как сейчас принято говорить, продвинутой во всех областях, начиная с науки и кончая искусством.

В Ереване самыми престижными считались Пушкинская и Чеховская школы. Трудно сказать, что явилось причиной этой престижности. Может, педагогический состав, но и в периферийных школах преподаватели по большей мере были квалифицированными педагогами. Скорее, из-за контингента учащихся, выходцев из образованных культурных семей. В те времена статус самого педагога, его бескорыстный энтузиазм и профессионализм находился  на высоте. Школа еще была девственна, не испорчена коррупцией и цинизмом. Я даже не помню, чтобы было принято дарить учителю цветы, не то, что подарки.

Учитель, особенно в младших классах, являлся  в глазах учеников небожителем. А в старших классах соблюдалась четкая субординация. Многих учителей любили, других боялись, лишь изредка ненавидели, но уважение со стороны учеников было само собой разумеющимся, несмотря на наши шалости и выходки.

Чтобы дети себя чувствовали равноправными и равноценными особенно в младших классах, за парту усаживали мальчика и девочку. Было принято навещать больного одноклассника, помогать ему с уроками.

В частности, пионерская организация, если не считать идеологической подоплеки,  ориентировалась на определенные нравственные векторы поведения: сильный ученик помогал отстающему, дружба и товарищество были в цене. Конечно, не без издержек, но в целом мы с детства принимали на веру азы морально-нравственных устоев. Мы все были на равных, и никого из нас не интересовало, где и кем работает отец того или иного одноклассника, никто не кичился тем, что является отпрыском высокопоставленного человека. Ни один из нас не имел представления о размере  зарплаты наших родителей. Каждый жил в более или менее стабильной обстановке, и не удивительно, что все мы были больше ориентированы на духовные ценности.


Фото: из архива Л.Саакян.

Мы все в той или иной степени являлись  романтиками, очень далекими от прагматизма.  Отношения между девочками и мальчиками тоже были близки к идеальным. Наши мальчишки никогда не ругались матом в нашем присутствии, не позволяли себе скабрезных шуток.

Помнится, что как-то наш одноклассник Балакирев Юра, а дело было уже в 10-ом классе, на перемене пел блатную песню «про дочь прокурора». В середине песни он, обратившись к нам с подругой, потребовал: «Девочки, закройте уши!»  Как потом выяснилось, нам нельзя  было услышать следующие строчки: «Ничего он не хочет,  ничего не желает, кроме тела красотки, кроме  чарки вина». Святая невинность! Иди сейчас найди таких чистых парней, как,  впрочем, и девушек!

В каждой школе существовали свои традиции, переходящие из поколения в поколение. В школах создавались спортивные, театральные, музыкальные кружки, и ребята с удовольствием посещали их, организовывались утренники и вечера, спектакли и  концерты,  встречи с выпускниками…

Для наших родителей образование детей стало приоритетным, все мы были закодированы на то, что после школы  будем поступать в институты. Высшее образование считалось  своеобразным знаком качества.

Отношения между родителями и детьми в большинстве своем строились на доверии, и нам предоставлялась относительная свобода. Если позанимался, сделал уроки, то можешь спокойно распоряжаться своим досугом. Главное, чтоб родители знали, с кем ты и когда вернешься.

Надо отметить,  что в ту благодатную пору было абсолютно не страшно после 10 вечера одной возвращаться домой.  И это тоже  особенность нашего замечательного города того времени: если ты находишься в своем районе, тебе нечего бояться. Вообще, та свобода,    предоставленная нам со стороны наших родителей, окончательно сформировала из нас независимых и самодостаточных  людей. Плюс еще и определенная материальная стабильность, уверенность в завтрашнем  дне делали нас полноценными молодыми людьми без особых комплексов. Вся эта свобода, конечно же, имела свои разумные рамки, и мало кто становился разнузданным и циничным. Наоборот, все мы были  идеалистами, ощущали в себе необъятные силы и свято верили в их приложение в светлом будущем.  Ханжество исчезло из современных семей, но здоровая патриархальность присутствовала в воспитании, и слава богу: старших уважали и ценили.

Одним из показателей качества школы - это количество поступивших в вузы выпускников. Может,  еще и поэтому Пушкинская и Чеховская школы так высоко котировались, так как  поступивших в институты учащихся этих школ было подавляющее большинство. А уже  впоследствии многие из них становились известными специалистами не только в Армении, но и за ее пределами.

Все мои ровесники в той или иной степени очень благодарны своим родителям за беззаботную юность. За стабильность, в которой все мы формировались, за то, что они не давили на нас, а, наоборот, создавали все условия для нашего развития и духовного роста.

Нам, молодым, был дан свободный выбор развиваться и найти свой собственный путь, благо наши ереванские вузы, такие, как Медицинский и Политехнический институты, наш знаменитый Университет ничем не отличались от московских  -  учись не хочу…

Наши отцы стали  для нас самым убедительным примером людей, состоявшихся как в своей профессии, так и в своих семьях. Воистину они были отцами-основателями нашего города, цветом нашей нации. От имени всего моего поколения низко кланяюсь их светлым душам!

Продолжение следует.