Медиамакс продолжает спецпроект “50 глобальных армян”. Сегодня мы представляем Карена Испиряна, который до недавнего времени жил в южнокорейском городе Сувон, работая в корпорации Samsung Electronics.

Карен Испирян родился в 1975г. в Ереване. В 1997г. он окончил факультет информатики и прикладной математики ЕГУ, а в 2002 – аспирантуру Института информатики и проблем автоматизации НАН Армении по специальности криптография. В 2005г. Карен Испирян обучался в университете Карнеги Мелона.

В 1993-96гг. работал в конструкторском бюро при министерстве обороны Армении в Ереване. С 1996 по 2008г. занимался криптографией и программированием в армянских филиалах иностранных ИТ-компаний, а с 2008 по 2011 работал в Южной Корее, в корпорации Самсунг Электроникс в качестве дизайн-инженера систем безопасности.

Карен Испирян тесно сотрудничал с авторами криптоалгоритмов SAFER+ и SAFER++, участвовал в процессе их создания и защитил на основе полученных результатов кандидатскую диссертацию. SAFER+ применяется в широко распространенном стандарте Bluetooth. В настоящее время Карен Испирян имеет статус независимого эксперта и работает над рядом проектов.

«Еще в школьные годы мне посчастливилось встретиться с одаренной личностью, физиком-астрономом Аветиком Григоряном. Когда мы познакомились, он работал в Бюраканской обсерватории. Аветик является основатем молодежного астрономического клуба Армении, многие члены которого сегодня стали видными людьми ИТ-сферы. Главной его целью являлось собрать в одном месте способных и любознательных школьников, создав атмосферу, где их творческие способности раскрывались наилучшим образом. В клубе мы вели разнообразные измерения, касающиеся астрономии, требующие сложных компьютерных расчетов. Аветик писал расчетные программы на языке FORTRAN, и именно там я впервые познакомился с программированием. Программировать я пока не умел, но уже понимал, какое это интересное, сильное и перспективное дело.

Члены молодежного астрономического клуба Армении во время конференции

Фото: из архива Карена Испиряна

В 1992-м я поступил на факультет информатики и прикладной математики ЕГУ. Очень скоро стало ясно, что только вторая часть названия факультета отражает то, что мне там будут преподавать. В вузе преподавали прекрасные специалисты, и мы бесконечно учили математику, математику и снова математику. Не было практически ни одного предмета, касающегося информатики.

Я понял, что надо поспешно перейти к практической работе в области программирования.

Я был студентом второго курса, когда узнал, что министерство обороны и ряд инженеров предприняли ряд проектов, цель которых – помочь новосозданным вооруженным силам Армении. Аветик Григорян был вовлечен в эти проекты и пригласил меня присоединиться. Это было настоящим подарком судьбы, поскольку в погруженной во тьму Армении важные объекты, имеющие оборонное значение, были постоянно обеспечены электричеством. Работая в одном из них, я получил возможность быть полезным родине и одновременно углублять свои познания в программировании. Во второй половине 90-х, когда у Армении уже была возможность закупать вооружения из других стран, большая часть этих программ, к сожалению, свернулась.

Первая частная компания, в которой я начал работать в 1996г., была HPLA – дочерняя компания американской HPL, работающая на иностранных заказчиков. Здесь я занимался общим программированием Windows и впервые познакомился с особенностями коммерческого программирования.

Как в Армению пришла криптограгия

В 1971г. выдающийся академик Ром Варшамов организовал в Армении крупную научную конференцию, посвященную теории шифрования, на которую были приглашены крупнейшие математики мира. Конференция пестрила известными именами, однако для нас важнейшим было участие в ней крупного американского ученого Джеймса Мэсси (James L. Massey), ученика легендарного основателя информатики Клода Шенона. Его заинтересовал ряд блестящих работ армянсих ученых, и это стало основой, чтобы он позже обратился с предложением о сотрудничестве к ученикам Варшамова: академику Гургену Хачатряну и кандидату наук Мелсику Кюрегяну.

В первой половине 90-х стало ясно, что доселе используемая криптосистема DES (Data Encryption Standard) больше неспособна обеспечивать требуемый уровень безопасности. Специалисты данной области, в числе которых были Мэсси, Хачатрян и Кюрегян, начали работать над решением этой задачи. Эта группа ученых тесно сотрудничала с американской компанией Cylink, являющейся одним из лидеров в данной области. В 1997г. я получил предложение присоединиться к ним и работать над этой чрезвычайно интересной задачей. Задачи были очень сложными: ото всех требовалось сверхнапряжение усилий. В том же 97-м был объявлен конкурс на создание нового криптоалгоритма AES (Advance Encryption Standard), где мы представили систему SAFER+.

Карен Испирян в период работы над системами SAFER+/SAFER++ (1999г.)

Фото: из архива Карена Испряна

Несмотря на то, что он не победил в конкурсе, он стал одним из криптоалгоритмов, применяемых в стандарте Bluetooth. Для нас это было очень приятым сюрпризом. Всегда приятно осознавать, что результаты твоего труда признают и применяют в миллионах устройств. Затем мы приняли участие в европейском конкурсе NESSIE (New European Schemes for Signatures, Integrity, and Encryptions), предложив там криптоалгоритм SAFER++. В результате этих работ было создано семейство блочных шифров (Block ciphers), имеющее сегодня широкое применение во всем мире. Одним из важнейших компонентов алгоритма является смешивание байтов, которое Джеймс Мэсси решил назвать «Armenian Shuffling». Впервые название нашей страны прозвучало в привязке к алгоритмам такого класса. Таким способом Джеймс Мэсси решил отблагодарить армянских ученых.

В этот период мы проделывали интересные работы над различными криптосистемами, как, например, проектирование системы, основанной на эллиптических кривых, однако развитие семейства SAFER было наиболее значимым. Для меня же все это получило окончательный вид после защиты кандидатской диссертации, большая часть которой была посвящена системам SAFER+/SAFER++.

Потребность в новых знаниях и открытиях

В 2004-м, по истечении 7 лет работы в области криптографии, я решил сменить сферу. К счастью, к тому времени я уже успел столкнуться со всеми возможными видами задач и нуждался в новых знаниях и открытиях.

В то время в Армении открылся филиал американской компании CQG, разрабатывающей программное обеспечение для финансовых рынков и международных биржевых платформ. Здесь требовались высокие стандарты программирования, поскольку цена ошибок в сфере финансов очень высока. Меня очень заинтересовала эта область и компания, куда я был принят после сложного интервью.

CQG стремилась следовать высочайшим требованиям проектирования программного обеспечения, для чего отправила нескольких новых сотрудников из России, Украины и Армении (в том числе, меня) на переподготовку в университет Карнеги Мелона.

Карен Испирян в университете Карнеги Мелона с участниками курсов, в числе которых его коллеги из CQG

Фото: из архива Карена Испиряна

По окончанию курсов и сдаче квалификационного экзамена я получил лицензию университета на преподавание и внедрение получeнных знаний в компаниях. Это  было для меня прекрасной школой, где я научился, что представляет собой создание полноценного программного продукта. Специалистам, окончившим постсоветские вузы, свойственно переоценивать ценность чисто технических решений и недооценивать остальные компоненты создания программного продукта. Результатом таких представлений является то, что созданиe программ часто воспринимается как последовательность технических решений, и зачастую блестящие технические идеи распыляются, а перспективный проект тонет.

Samsung меня нашел 

Я проработал в SQG около 3,5 лет, а в 2008-м меня нашел Samsung. Корпорация нуждалась в опытном специалисте в области безопасности, и ей посоветовали обратиться ко мне. Сначала было предложено работать в Москве, однако в ходе интервью мне предложили отправиться в Корею.

В этом 40-этажном небоскребе SAMSUNG Digital Media Center в городе Сувон (Южная Корея) работал Карен Испирян

Фото: из Архива Карена Испиряна

Это было для меня крайне неожиданно, и я некоторое время раздумывал, ехать или нет. Позже выяснилось, что некоторые из моих друзей из Армении уже работают в Южной Корее, и они сказали мне «приезжай», хотя это «приезжай» было с некоторыми оговорками: говорили, что страна прекрасная, но есть ряд особенностей, с которыми надо будет смириться.

Корея – это другая планета

Южная Корея по сравнению с Арменией – это не просто другой мир, это другая планета. В первую неделю для «новобранцев» был проведен Crash Course, чтобы мы смогли там как-то ориентироваться. Главным предупреждением в ходе Crash Course-а было то, что в первые месяцы мы неизбежно переживем культурный шок, и что есть вещи, по отношению к которым придется быть терпеливыми.

Например, в ходе Crash Course-а нам рассказали, что корейцы избегают прямого выражения отказа. Они пытаются всячески объяснить вам, что отказывают, но слова «нет» они не произносят. В течение первого месяцa, так и не сориентировавшись в смыслах этих ответов, я все-таки довел одного корейского коллегу до того, чтоб он сказал мне «нет». Я очень сожалею об этом, потому что почувствовал, в какой тяжелом положении он оказался. Надо было научиться понимать контекст их слов.

Карен Испирян в Samsung-е с китайскими участниками Crash Course-а

Фото: из архива Карена Испиряна

Другой проблемой был их подход к рабочему времени. Представьте, вечер, 20:00, и от руководителя последовало какое-то задание. Европеец может отказаться от выполнения дополнительной работы, сказав, что сделает ее завтра. Кореец не может отказаться от задания: он продолжит работать, при необходимости останется на ночь. Если даже задача нерешаема, он должен показать, что сделал все возможное, в противном случае он получит строгий выговор от шефа. Вообще, согласно их трудовой культуре, если руководитель сидит на работе, сотрудники также должны там сидеть, а корейские менеджеры часто остаются на работе до позднего вечера. Исключения могут применяться к иностранцам в том случае, если менеджер не является человеком с закостенелыми взглядами. К счастью, у меня была возможность работать 8 часов в сутки и самому решать, продолжать работать или оставить на завтра.

Служебная иерархия у корейцев основана на возрастном принципе. Старший по возрасту должен управлять младшим по возрасту, обратное почти невозможно. Уважение к вышестоящему выражается поклоном, «глубина» которого зависит от статуса человека. Однажды я был свидетелем того, как один молодой сотрудник весь день только и делал, что кланялся направо и налево. Вся суть его действий состояла в том, что он себя считает членом команды и принимает всех за старших.

Вообще, идея и понятие «команды» имеют у корейцев очень большое значение. В Армении это пока что проблема, которую каждый руководитель должен попытаться разрешить. В Корее эту проблему решила культура. Люди чувствуют себя частью команды и не представляют себя вне ее. Когда кто-либо покидает компанию после 1-2 лет работы в команде, можно стать свидетелем трогательных и сентиментальных сцен прощания с данным работником.

Приспособиться было не так сложно. Просто требовалось проявлять элементарное уважение по отношению к ближнему, чего подчас не хватает в Армении. Это, на мой взгляд, является одной из причин, мешающих быстрому развитию нашего общества.

К счастью, моя команда была в какой-то мере знакома с западным стилем работы, и в этом случае приспособиться было легко. Намного сложнее приходилось тем иностранцам, которые присоединялись к командe, состоящей из одних корейцев, руководителем которой был кореец со стереотипным мышлением. Некоторые, оказавшиеся в подобной ситуации, не смогли приспособиться и быстро покидали Корею.

Когда я впервые обратился за тем, чтобы получить причитающиеся мне 2,5 недели отпуска, культурный шок был уже у моих корейских коллег. Они не представляли, что можно больше 5 дней отсутствовать с рабочего места.

Уже забытые нами субботники там носят постоянный характер. Собираются командой, руководителем которой может быть человек, занимающий очень высокую должность, например, вице-президент, и идут благоустраивать какую-нибудь территорию. 

Samsung изнутри

Раньше безопасность не была для Samsung первоочередной задачей. Компания производила устройства с относительно простыми функциональными возможностями. Однако в последние годы произошли большие изменения. Современные телевизоры и телефон уже, по сути, являются компьютерами, насыщенными огромными функциональными возможностями. Они позволяют подключать устройство к интернету и иметь доступ к многочисленным услугам. Все это неизбежно приводит к вопросам, связанным с безопасностью и защитой данных.

Карен Испирян со своей командой в Samsung

Фото: из архива К.Испиряна

Мне посчастливилось присоединиться к Samsung в тот период, когда системы безопасности только проектировались. С первых же дней я оказался вовлечен в эту работу и внес свой посильный вклад в этот процесс. Вначале я сам проектировал и осуществлял различные подсистемы, такие как память модуля обеспечения надежности для криптографических данных (Secure Storage), управленческая подсистема цифровых прав (Common DRM agent). Потом я стал проектировщиком-архитектором систем программной безопасности телевизоров Samsung и плейеров Bly-ray. Удалось инициировать и осуществить несколько важных и перспективных проектов. Один из них – проект “Binary and Source Code Level Obfuscator” был настолько успешным и многообещающим, что нашел свое применение в программном обеспечении различных устройств, выпускаемых Samsung.

В Samsung я постоянно выступал с предложениями по внедрению инноваций. На начальном этапе, несмотря на то, что я пытался на основе фактов обосновать их смысл и цель, тем не менее, мои предложения принимались с трудом. Руководство в первую очередь интересовало то, кто дал аналогичное решение этой задачи в мире, и если до этого никто в мире так не делал, то они демонстрировали большую неуверенность. В дальнейшем, когда я приобрел достаточное уважение и доверие, мои предложения стали приниматься и реализовываться с большим интересом.

Ритм Samsung чрезвычайно агрессивен и направлен на получение быстрого результата. Это имеет свои положительные стороны, и Корея обязана своим успехам в том числе и этому стилю работы. Однако в подобной атмосфере сложно найти время для спокойных размышлений, а это является препятствием для развития культуры креативности и самостоятельного мышления.

Конкуренция привела к тому, что для обеспечения развития корпорация начала искать серьезные научные источники, а я знал, что их можно найти в Армении, поэтому и предложил Армению в качестве варианта, достойного внимания. Сначала они отнеслись к этому предложению скептически, так как ничего не знали об Армении. У корейцев вызвало удивление и интерес то обстоятельство, что еще в 70-х в Армении производились компьютеры, и республика была на передовых позициях в ряде научных областей. В конце концов, удалось привезти в Армению несколько проектов компании. Один из них был успешно реализован в Американском Университете Армении. Еще один проект находится в стадии реализации. 

Представители Samsung недавно посетили Армению и в настоящее время изучают перспективы долгосрочного сотрудничества с нашей страной.

Ключ к успеху Армении

Ключ к успеху Армении заключается в образованных, свободно мыслящих, интеллектуальных молодых людях. Для их формирования необходимы качественная образовательная система и состоявшиеся опытные специалисты, число которых, к сожалению, неуклонно падает. В Армении пока не сформирована атмосфера, в которой и опытные, и молодые специалисты видели бы перспективу своего развития и развития сферы информационных технологий. Создать подобную атмосферу можно, приведя в Армению крупные корпорации, которые обеспечат качественные рабочие места, и поспособствуют улучшению образовательной системы.

С Кареном Испиряном беседовал Рубен Арутюнян.