Перед самым Новым годом меня пригласили на дискуссию на телеканал «Армьньюс». Тема передачи - возможность членства Армении в пока еще виртуальном Евразийском союзе, против чего уже успели высказаться чиновники ЕС.

У тех, кто в предновогоднем цейтноте успел посмотреть передачу, могло создасться впечатление, что я выступаю против сближения Армении с Россией. На самом деле все наоборот – я за сближение, но именно с Россией, а не какими-то утопическими виртуальными структурами. Я уверен, что это еще одна попытка воскресить Советский Союз, на этот раз – на основе каких-то общих экономических выгод. Я уверен, что эта структура не нужна в первую очередь самой России: будут потрачены огромные средства, а пользы от нее будет столько же, сколько, скажем, от СНГ.

На мой взгляд, любая попытка воссоздать Советский Союз или что-то наподобие обречена на провал, хотя бы по той простой причине, что бывшие советские республики не связывают уже даже общие культурные и общественные ценности. Да, возможно, в Армении и Таджикистане многие все еще смеются над фильмом «Операцией Ы», но не будем забывать, что с 1991 года во всех постсоветских странах выросло уже несколько поколений людей, которые НИКОГДА не жили в Советском Союзе, и имена Ленин, Сталин не говорят им ровным счетом ничего. Даже не представляю, какая сила может объединить такие разные по своим стремлениям страны, как Армения и Туркменистан. Разве что именно сила, но разве колесо истории можно повернуть вспять, разве возможно повторение сценария начала XX века и возрождение империи в новом облике?

Не отрицаю, что в 1991-м Армения получила независимость очень легко, в «подарок». Но следующие годы, полные лишений, сопряженные с войной за Карабах, миграцией или даже бегством огромного количества людей, вполне «заплатили» за этот «подарок». Возможное участии Армении в Евразийском Союзе – это отказ от всего того, чего мы достигли за два последних десятилетия, это откат в прошлое, но не в то, когда колбаса в магазине стоила полтора рубля, но продавали ее из-под полы, а в хаос и неопределенность, когда все сидят и ждут, какое очередное распоряжение придет к нам из Москвы. Или из Ашхабада, если вдруг будет решено, что столицей Евразийского Союза будет именно он…

Хочу еще раз повторить: я за максимальное сближение с Россией, но исключительно за горизонтальные отношения, как равный с равным, как брат с братом. Для этого не нужны какие-то непонятные структуры и организации, двусторонних документов вполне достаточно. Если властям Армении хочется показать свою безграничную любовь к России, они могут придумать какие-то односторонние ходы, ну, например, приравнять гражан РФ в правах к гражданам Армении, или что-то еще. Но зачем же добровольно становиться вассалом, да и что это даст «хозяину»? Что есть у Армении, чего Россия не может просто купить?

В этом контексте хочу вспомнить историю, которая оказала колоссальное влияние на мое мировоззрение.  

В 1999 году мне позвонил наш хороший друг Марк Григорян и сказал, что российскому обществу “Мемориал” нужен человек в Армении, который сможет собрать биографические справки о диссидентах и политзаключенных времен СССР. Я согласился и очень скоро стал соавтором «Словаря диссидентов Восточной и Центральной Европы», книги, которая вышла пока только на польском языке (русский вариант - в печати). В том же году, благодаря Александру Даниэлю, у меня появилась прекрасная возможность порыться в архивах «Мемориала», где было немало интересных фактов, касающихся армянских диссидентов. В последующие три года я нашел огромное количество сведений об Армянском национальном движении, составил более 50 справок об армянских диссидентах, начиная с 1960-х годов, познакомился с людьми, которые даже в условиях чекистских репрессий не боялись говорить о независимости Армении. Об опыте общения с ними, с этими героями, я расскажу как-нибудь в другой раз, а сейчас хочу вспомнить другой эпизод.

В 2000 году я получил приглашение посетить Музей истории политических репрессий «Пермь-36», который находится в далекой российской глубинке - деревне Кучино Чусовского района Пермского края. Этот музей создан на месте исправительно-трудового лагеря ВС-389/36, где отбывало наказание большинство советских и в том числе армянских политзаключенных.

С 13 июля 1972 г., когда из мордовских лагерей сюда привезли первых политзаключенных, и по 29 декабря 1987 г., когда было помиловано большинство политзаключенных, через лагерь «Пермь-36» прошли тысячи «особо опасных государственных преступников». А в бараке участка особого режима лагеря, созданном к 1980г., в круглосуточно запертых камерах содержались «особо опасные рецидивисты» из числа «особо опасных государственных преступников» - те, кто уже осуждался за преступления против советского государства, отбыл заключение и снова был арестован за аналогичные преступления. Барак этот был, по сути, самой суровой и жестокой тюрьмой в СССР периода «развитого социализма» и единственным в то время в стране лагерем особого режима для политических заключенных. Именно здесь, в карцере барака скончался, а по некоторым данным, был убит великий украинский поэт Василь Стус.

В Кучино я встретился с несколькими бывшими узниками участка особого режима, которым удалось выжить в этих нечеловеческих условиях, в частности, с украинцем Василем Овсиенко и литовцем Балисом Гаяускасом. Не знаю, живы ли они сейчас (надеюсь, что живы и здоровы), но помню мои беседы с ними. Хорошо запомнился рассказ Овсиенко о том, что когда в конце 1988 года они вернулись за останками Стуса, чтобы перезахоронить их с почестями в Украине, обнаружили, что одна из могил бывших заключенных пуста. Как выяснилось потом, еще в начале 1988 года, без разрешения местных властей, недавние заключенные лагеря Ашот Навасардян и Вардан Арутюнян, а также один из их товарищей ночью, тайно провели эксгумацию Ишхана Мкртчяна, найденного повешенным 24 апреля 1985 года, в день памяти жертв Геноцида армян, и похороненного на кладбище в Кучино. Процесс эксгумации снимался на камеру, эту и другие записи я разыскал и послал в подарок Музею.

Но не об этом я хотел рассказать. 16 разного рода препятствий разделяли узников этой тюрьмы от относительной свободы. Колючая проволока, трехметровые стены, проволока под напряжением, надзиратели с собаками, вышки с автоматчиками – из этого лагеря сбежать было невозможно. Но что сделали эти люди, чем они провинились, что их надо было настолько изолировать от общества? Они всего лишь говорили о свободе, мечтали о независимости своих стран, хотели, чтобы их народы имели возможность самим решать, куда идти и к чему стремиться. Сегодня в это трудно поверить, но тогда, в 80-х прошлого века, всесильное руководство СССР всерьез считало, что от этой горстки диссидентов исходит реальная опасность, и их необходимо изолировать…

Думаю, свобода слова – одно из реальных достижений независимой Армении, а сама независимость – многовековая мечта армянской нации. Исполнившаяся мечта. И никакой колбасой ее не заменишь…

Давид Алавердян – главный редактор Медиамакс, преподаватель ЕГУ.