В 1998 году президент Кочарян поставил передо мной, новоназначенным министром, задачу: прежде всего, разрушить сформировавшуюся вокруг карабахского вопроса идею целесообразности поэтапного решения, и, во-вторых, создать новое идейное поле, в рамках которого для международного сообщества будут приемлемо рассматривать комплексное решение карабахской проблемы.

Необходимо зафиксировать, что поддержка международным сообществом поэтапного решения было обусловлена тем, что никто не верил, что будет возможно достичь соглашения между сторонами вокруг статуса Нагорного Карабаха. С одной стороны, Азербайджан настаивал на статусе автономии для НК в рамках своей территориальной целостности, с другой, - для армянской стороны был абсолютно неприемлем любой статус Карабаха в составе Азербайджана. В вопросе статуса международное соощество отдавало предпочтение подходу азербайджанской стороны, что проявилось в Лиссабонском заявлении, сделанном Действующим председателем ОБСЕ в 1996 году по завершению саммита. 

Для нас это было тупиковой ситуацией. Тупик заключался в том, что если мы отказываемся от поэтапного варианта и настаиваем на том, чтобы вопрос статуса был включен в повестку переговоров, то сталкиваемся с незыблемым принципом территориальной целостности. С другой стороны, если отвергаем любой вариант автономии, нам не остается альтернатив, кроме того, чтобы двигаться вперед в рамках поэтапного варианта. Для выхода из этого тупика требовалось создать новое идейное поле, в рамках которого можно будет говорить о статусе, с одной стороны, не вызывая возмущения и антипатии международного сообщества, с другой -  без уступок по нашим принципиальным позициям и проявления гнева и порицания со стороны армянского народа.

В наших с Кочаряном мыслях идеальное самоопределение Нагорного Карабаха, то есть, независимость или объединение с Арменией, не подлежало торгу: это было нашей верховной целью. Но в те дни раскрытие подобной цели стало бы крупным дипломатическим промахом. У нас не было бы никакой международной поддержки. В действительности, был необходим некий промежуточный этап, в течение которого следовало проявить дипломатическую гибкость для преодоления существующих стериотипов.


Глава МИД Армении Вардан Осканян, президент Франции Жак Ширак и премьер-министр Ливана Рафик Харири
Фотография из личного архива

В результате этих поисков родилось несколько различных формулировок, которые стали ориентирами для нашей дипломатической деятельности и идеологических обоснований. Прежде всего, была введена в оборот приемлемая для нас тройка принципов: во-первых, горизонтальные связи между НК и Азербайджаном; во-вторых, сухопутная связь между НК и Арменией, в-третьих, гарантии безопасности народа НК. В вопросе статуса в обращение был введен принцип неконвенционального подхода, одним из проявлений которого стала формулировка – «фактически независимый, в реальности не в составе Азербайджана». Мы также привнесли правовую основу в свои аргументы. Мы объяснили, что это не просто самоопределение, а самоопределение народа на такой территории, по отношению к которой Азербайджан не может иметь правовых претензий, так как НК никогда не был частью независимого Азербайджана. В 1918-1920 гг., когда Азербайджан, также как и Армения, ненадолго получили независимость, Карабах не был частью Азербайджана. В 1991 году, когда в результате распада СССР наши страны стали независимыми, НКАО в рамках союзного законодательства провела референдум, на котором проголосовала за выход из состава Азербайджана. Таким образом, в 1991 году НК также не являлся частью независимого Азербайджана.

С подобным идеологическим арсеналом я начал свою министерскую деятельность. Первой встречей, на которой были озвучены эти идеи, стала встреча с Примаковым (смотри предыдущую запись). Второй важной встречей по этой теме стала встреча с президентом Франции Жаком Шираком при посредничестве премьер-министра Ливана Рафика Харири.

Однажды Кочарян был приглашен Ваче Манукяном - бизнесменом, проживающим в Лондоне, на великолепный корабль, стоящий на якоре в Каннах. В эти дни там также находился ливанский премьер Рафик Харири, состоявший в дружественных отношениях со своим земляком Ваче Манукяном. Пользуясь случаем, Харири пригласил Кочаряна и Манукяна на свой корабль на ужин. Во время ужина беседа шла в том числе и по вопросу Нагорного Карабаха. Узнав, что процесс карабахского урегулирования находится в тупике, и что Франция является одной из стран-посредников, Харири сказал, что у него близкие отношения с французским лидером Жаком Шираком, и предложил Кочаряну при первом же удобном случае создать повод для того, чтобы Армения подробно представила ему свои подходы.

28-го мая 1998 года я был в Люксембурге, где участвовал в министерской встрече Совета по сотрудничеству НАТО. Поздно вечером пришел звонок от Кочаряна - он поручил мне немедленно лететь в Бейрут, чтобы встретиться с президентом Франции и представить ему подходы Армении по вопросу карабахского урегулирования.

В те дни Ширак находился с официальным визитом в Ливане, и премьер-министр Харири уже получил согласие президента Ширака на организацию этой встречи. В тот же день во второй половине дня я прибыл в Бейрут. Встречать меня вместе с нашим послом Арманом Навасардяном прибыл помощник Харири Ара Сисерян. В аэропорту он представил мне подробности относительно времени и месте предстоящей встречи, а также несколько протокольных вопросов. Вечером 30-го мая я был приглашен на официальный ужин, который Харири давал в честь Жака Ширака в зале приемов в западной части Бейрута. До начала ужина, я должен был уединиться с Шираком и Харири в рабочей комнате последнего – у нас должно было быть около 30 минут для беседы о Карабахе. Именно так все и произошло.

30-го мая 1998 года в 19:45 я уже был в рабочем кабинете Харири. Ровно в 20:00 вошли Рафик Харири и Жак Ширак. После взаимного приветствия и обмена с Харири несколькими предложениями на арабском мы перешли на английский и непосредственно к теме разговора. Состоявшаяся две недели назад московская встреча с Примаковым, казалось, была репетицией перед этой встречей. Идея неконвенционального подхода и формула «фактически независимый, в реальности не в составе Азербайджана» сразу же стали понятны Шираку. После обсуждений и нескольких уточняющих вопросов, Ширак обратился к Харири и сказал: “Это дает мне возможность быть вовлеченным и работать со сторонами”. И действительно, в течение следующих нескольких лет Ширак стал главным локомотивом на переговорах. Благодаря его личному участию в переговорах был зафиксирован серьезный идеологический прорыв.

Вардан Осканян – министр иностранных дел Армении в 1998-2008 гг. Высказанные в колонке мысли принадлежат автору и могут не совпадать с точкой зрения Медиамакс.