Дорогой Том Катена,

В хорошем обществе считается дурным тоном задавать друг другу так называемые «вечные» вопросы, если собеседники находятся в здравом и трезвом уме. Но пусть я и рискую своим, надо признать, не слишком добрым именем, я все же осмелюсь задать такой, ибо в вашем лице вижу человека, способного на него ответить. Приношу свои извинения, если вопрос мой покажется Вам излишне длинным или, быть может, пустым и не имеющим смысла, я говорю так, как позволяют мне мои скромные писательские навыки. И мой вопрос: меняемся ли мы, люди, к лучшему?

В 722 году до н. э. царь Иудеи Иезекия окончательно уничтожил остатки племени амалекитян, вся вина которых состояла в том, что их далекие (на 10-20 поколений вглубь веков) предки атаковали иудеев во время исхода из Египта.

Почти 3 тысячи лет спустя шесть миллионов самих евреев стали жертвой идеи столь же ужасной, сколь, видимо, и притягательной тогда для многих людей и государств.

Более ста лет назад сотни тысяч представителей не менее древнего и гордого народа армян были истреблены из-за звериной жестокости одних и при попустительстве других.

Сейчас Вы находитесь на передовой очередной волны насилия и безумия. Над Вашей головой разверзаются небеса и вместо дождя из воды, призванной дарить надежду в тех краях, на землю низвергается огонь тем более опаляющий, что поражает он безвинных.

Что объединяет эти, столь разные по своим причинам и истории, круги ада?

Во-первых, то, что убийцы всегда приходят неожиданно, всегда лучше вооружены и всегда опираются в деяниях своих на правящую руку Закона.

Во-вторых, то, что Вы (я пишу это с большой буквы, но все же, подразумеваю скорее, собирательный образ) являетесь не просто последней, но единственной надеждой для многих тысяч несчастных. Правительства и миссии имеют обыкновение опаздывать с помощью, теряясь в тысячах страниц взаимоисключающих правовых норм, природа не восстает против безумцев, Господь, возможно, занят чем-то, что считает более важным. И люди приходят к Вам, умоляют Вас протянуть им руку помощи, поддержать, спасти, защитить…

Поэтому я хочу спросить Вас, меняемся ли мы, люди? Есть ли в нашей столь короткой по вселенским меркам и столь кровавой истории уроки, которые мы готовы извлечь, чтобы не повторять более? Есть ли шанс на то, что таких как Вы со временем будет становиться меньше и меньше просто потому, что в героях, защищающих людей от нелюдей постепенно отпадет необходимость?

Я осознаю всю странность и даже некоторую бестолковость моего вопроса. Я понимаю, что я не тот человек, который имеет право задавать его, я, родившийся в мирной стране, где небосвод бывает синим или серым, но в любом случае не предвещает ничего опаснее дождя, снега или града, я, воспитанный добрыми и любящими родителями, вложившими в меня всю душу. Ясно мне и то, что надежды получить ответ от Вас призрачны, ведь, вместо поиска ответов на не имеющие таковых вопросы, Вы заняты тем, что каждый день спасаете новые жизни, возвращаете детей матерям, дарите надежду на то, что завтра будет лучше, чем сегодня.

Но я все же задаю его. Ведь если Господь не одарил нас гарантией того, что мы доживем до глубокой старости, то он передал нам дары, быть может, не менее ценные.

Дар спрашивать.

Дар ждать ответа.

И дар мечтать о том, что ответы вселят в нас надежду.

Что же до меня самого, то я верю в то, что истории, подобные Вашей, должны транслироваться всеми возможными способами, находить своих читателей в самых отдаленных уголках мира, быть на первых полосах газет и становиться главными сюжетами новостей. Если мы будем читать не об убийцах и психопатах, а о спасителях и героях, если мы окончательно и бесповоротно отдадим предпочтение Вам, то творящие зло, возможно, просто исчезнут в бессильной злобе и зависти к Вашей светлой славе. И, полагаю, мы все легко простимся с ними.